В память о

Узник Сиона Мордехай Штейн

      Таких интеллигентных, образованных, умных людей встречаешь в жизни довольно редко. Из всех евреев-сионистов, с которыми судьба свела меня в Мордовии, Семен Подольский был самый умный, самый образованный и самый приятный человек.

      Я попал в больницу 3-ей зоны с высокой температурой и в почти бессознательном состоянии. Придя в себя, я увидел сидящего у моей койки незнакомого мужчину. Он представился: «Семен Подольский»,- и тут же рассказал, что его жена и сын тоже сидят – и все за сионизм.

      Мы вышли и сели на скамью в палисаднике. Он подробно расспросил меня о моем деле и о сроке, о сионистах 10-й зоны, о евреях Западной Украины, и о национальных веяниях среди них, и о связях с Израилем. Узнав, что у меня сестра и брат в Израиле, долго и обстоятельно расспросил меня об их житье-бытье, о детях и вообще обо всем, что касалось их жизни.

      С большим удовольствием мы переговаривались на иврите, и у него глаза сияли добрым светом.

      Заговорили о последней крупной акции израильской армии – Синайской кампании конца 1956 года. Спокойным, ровным голосом, будто читая лекцию, Семен проанализировал причины ее вспышки, акции федаюнов, соотношение сил, развитие военных действий, стремительное продвижение израильской армии, угрозы Советского Союза и вмешательство американского президента, вернувшие израильскую армию на исходные позиции… Семен считал, что хотя особых успехов от этой военной кампании Израиль не достиг, но иллюстрация возможностей израильского оружия послужит веским тормозом арабским экстремистам более, чем на добрый десяток лет. И нашим разговорам не было конца, так как Подольский ежедневно заходил ко мне. Говорил все больше он, а я вожделенно слушал.

      Подробно рассказал он мне о возникновении и падении государства хазаров и о причинах принятия ими иудейской веры. С большой теплотой рассказал он о философской поэме поэта Иегуды Галеви «Кузары» и о споре трех мудрецов перед королем Буланом.

      Говорили о Маккавеях, удерживавших Иудею от культурной ассимиляции в эллинской среде и о чуде Хануки. Особенно много говорили о великом и трагичном восстании 68-72 годов и о его плачевных результатах. Подольский считал, что в этой трагедии были заложены зачатки будущих развитий, сохранивших иудеев как единую нацию, несмотря на отсутствие единой территории, общего языка и общих экономических интересов.

      Вследствие прекращения жертвоприношений мудрецы вынуждены были разработать целый ряд религиозных канонов, молитв и обычаев для повседневного исполнения евреями рассеяния. Это их и сохранило, несмотря на анормальность и отчужденность.

      О летописце Иудейской войны – Иосифе Флавие – Семен Подольский высказался довольно нелестно. Он считал, что военачальник, сдавшийся в плен римлянам, возведенный ими в ранг летописца войны и живший в Риме обеспеченно и вольготно со своей любовницей на средства римской казны, не мог быть объективным, справедливым и неподкупным летописцем. Тем не менее, следует воздать ему должное за свидетельство великого исторического значения.

      Подольский считал второе восстание в 132 году – восстание Бар-Кохбы и рабби Акива – губительным для Иудеи, бессмысленным и ненужным. У иудеев не было никаких шансов на победу. Хотя «безумству храбрых поем мы славу…», но это восстание было излишним и вредным. И как они не учли плачевные уроки первого восстания 70-х годов?

      Однако следует поощрять изучение геройства восставших и отдавать должное их преданности вере отцов, самоотверженности и самопожертвованию защитников Мосады. Это универсальные идеалы, и они являются национальными ценностями всех народов.

      Много говорили об Октябрьской революции и об участии в ней евреев. Семен Подольский осуждал это явление категорически, считая, что евреи должны всегда помнить о своем непостоянном и зыбком, чреватом опасностью положении в среде чужих народов, и что евреям вовсе не нужно «играть первую скрипку» в социальных потрясениях и в разгоревшихся классовых страстях.

      - Пусть лучше занимаются науками, чем революциями,- возмущался Семен.

      А когда Семен заговорил о прошедшей войне, я узнал, что он инвалид войны, воин Красной Армии, и я почему-то был уверен, что он был хорошим воином, настоящим солдатом, на крови которых выигрываются войны. Он показал мне продольные разрезы на ноге и рассказал, как спасли ему ногу от ампутации. Говорили мы много об Израиле и о перспективе выживания еврейского государства в арабском море. Семен считал, что еврейское государство должно стремиться развивать науку, подготавливая для этого качественные кадры из способной еврейской молодежи, и что в еврейском народе таятся живительные, неиссякаемые, конструктивные силы, и что их нужно постоянно извлекать из недр еврейского гения и развивать! Развивать!...

      Когда я его спрашивал, откуда у него столько знаний, он отвечал, что внимательно читал книги и газеты, а также умел читать между строк. Только накануне моего отъезда он рассказал мне, что закончил исторический факультет Московского государственного университета, и что работал учителем истории.

      Вот откуда умение говорить и излагать гармонично свое мнение; вот откуда зоркий исторический взгляд, уходящий вглубь событий и потрясений; вот откуда ясность ума, скромность поведения и абсолютное отсутствие какой-либо показухи. Ко всем этим приобретенным качествам следует добавить исключительный еврейский ум и врожденные мыслительные качества, которых в университете не приобретешь, коль их нет.

      За всю свою жизнь встречал лишь несколько таких одаренных людей, как Семен Моисеевич Подольский.

       «Пусть евреи лучше занимаются науками, чем революциями».

       «Израиль достанется тому народу, который больше любит эту землю и готов жертвовать без конца за право обладать ею».

      Да будет светлая память о Семене Подольском благословенна!

Несколько слов о сыне Семена Подольского – Барухе Подольском.

      Когда я находился в больнице 3-го лагпункта и встречался с отцом Баруха, Семеном Моисеевичем Подольским, к нам пару раз забегал сын Семена, Барух - худющий, скромный, улыбающийся и очень сдержанный.

      Мы познакомились, и он рассказал мне, что закончил МГУ, факультет семитских языков, и вкратце о своей сионистской деятельности. Много времени на более продолжительное общение у него не было, так как он работал.

      Но кто мог знать, что пройдут годы, и скромный Барух приедет в Израиль и станет преподавателем Тель-Авивского университета, редактором и составителем словарей русско-ивритских и иврито-русских, и что его интересные лекции на радио «РЭКА» будут слушать тысячи олим и таким образом изучать язык иврит и легче абсорбироваться.

      Я желаю семитологу-лингвисту, доктору Баруху Подольскому много здоровья, успехов и плодотворной работы.

      Уважаемый Барух, Вы достойный сын своего отца – Семена Моисеевича Подольского. Иначе быть не могло. Я рад Вас приветствовать со страниц этого сайта. Огромную пользу Вы приносите нашему государству Израиль и еврейскому народу.

Ришон-ле-Цион
Февраль 2005 г.